Полуночные тени - Страница 16

Да уж, думала я мгновением спустя, этот день у нас забудут нескоро! Юная богиня любви, дева, слепленная из света звезд, не показывается в храмах: ее внимание принадлежит лишь одному или двоим. Но ведь совсем не обязательно снисходить к людям воочию, чтобы явить свою волю.

Всего лишь упала звезда — и рядом с печатью Воина появилась еще одна.

— Эй, сестренка, — услышала я, — что это ты делаешь? Я первый успел, он мой!

— Твой, твой! — отозвался смеющийся голос. — Он-то твой, не спорю, но его любовь — моя!

Или показалось? Я оглянулась на бабушку, вгляделась в лица людей. Показалось, наверное…

* * *

Ронни пропал через два дня, как раз на Воина. Пошел перед рассветом на реку, верши проверить — и не вернулся.

Тревогу подняли ближе к обеду. Обыскали все известные нашей ребятне рыбные места, все ближние земляничные поляны, заглянули и к нам с бабушкой. Ясно, что мы отправились в деревню.

С Гвендой сидели бабка Грета и Колин: денек выдался справный, кто на полях, кто на огородах, без толку судачить людям некогда. Гвенда то вскакивала, глядя в конец улицы, то начинала всхлипывать, и тогда бабка Грета гладила ее по плечу и шептала что-то успокаивающее. Проку с обеих было мало. Хорошо, Колин умеет объяснить толком…

Верши Ронни поставил с вечера, а где именно — ни его приятели, ни Гвенда с Чарри знать не знали. Нашел рыбное местечко, а уж тем более прикормил — оно твое, допытываться не принято. Мальчишка обещался вернуться быстро, помочь матери с огородом — да ведь все они, мелкие, обещать горазды, а потом заиграются и не заметят, сколько времени прошло. Так что встревожилась Гвенда не скоро. Лишь тогда спохватилась, когда пришла пора отправить сына в поле с обедом для Чарри.

Первым делом решили, что охламон сбежал на поиски приключений: хоть он и задрал нос перед остальной ребятней, что его маленького братца отметил печатью Воин, самого наверняка грызла зависть. Покровителем Ронни считался Хранитель стад — самое то для деревенского парня, и никогда раньше он не мечтал искать другую долю. Но — мало ли, что стукнет в дурную пацанячью голову? А день Воина — самый что ни на есть подходящий для любых начинаний, где нужды отвага, сила духа и прочие почти бесполезные в сельской жизни, но ценимые мальчишками качества.

Однако Гвенда сказала, что из дома не пропало даже старой тряпки, даже сухаря. Не говоря уж о том, что любимый нож Ронни как торчал в стене за поленницей, так и торчит.

— Вчера допоздна лучину колол, позабыл, видать, — растерянная Гвенда мяла в руках край полосатого фартука. — Да не убежал бы он так. Он нам помощник, ему это нравится.

Заплакал Кевин, Гвенда, всхлипнув, пробормотала:

— Кормить пора…

Я перебирала в памяти укромные места на речке, куда мальчишка из деревни может сбегать «быстро». Плавает Рон хорошо, лучше многих. Но — вода есть вода…

Колин, видно, думал о том же. Сказал, вздохнув:

— Рольфа, что ли, позову. Надо на реку идти, искать.

На реку пошли вчетвером: Колин, Рольф, я и Ронов закадычный дружок Бени. Прочих мелких трактирщик шуганул: нечего галдеть почем зря. Я, не колеблясь, свистнула с собой Рэнси: Серый всего лишь охранник, а баронский пес умеет и по следу идти, и дичь за глотку брать. Да и по сердцу мне пришелся подарок Анегарда — уж от себя стоит ли таить? Хороший псень.

Бени места знал, вел напрямик, а на вопрос Рольфа, почему утром Рон ушел один, ответил хмуро:

— Подрались мы вчера.

— Ну так и что? Как подрались, так бы и помирились.

— Да хотел я, — Бени вдруг всхлипнул, поспешно вытер нос. — Так и думал — пойдем в поле, не туда так обратно вместе подгадаю, повинюсь. Я ж его обидел-то… А тут вона как…

— Помиритесь еще, — неловко ободрил мальчишку Колин.

Тропинка нырнула в заросли ивняка, побежала вниз; мы съехали с крутого обрыва на глинистый пляжик. Чуть слышно плескалась вода, набивая к берегу пену бурой ряски, лаская ветви низко склоненной, почти уже упавшей старой ивы; ходила под ивовыми ветвями крупная рыба — у Бени аж глаза загорелись, да и Рольф, кажется, равнодушным не остался. Вздохнул, с явным трудом отведя взгляд от расходящихся по темной воде кругов:

— Пошли дальше, что ль?

Тропинка здесь разделялась: шла вдоль берега и поверху. Бени почесал в затылке и пошел низом. Скоро мы вышли еще в одну бухточку, не хуже первой. Даже Колин восхитился:

— Эк рыба-то играет!

Рэнси повертелся по берегу и дружелюбно тявкнул.

— Он был здесь, — хором сказали мы с Бени. Я — вспомнив, как Гвендин старший играл с моим псом, а Бени… Бени держал в руке сломанный, как видно, для кукана ивовый прут.

Я присела на корточки рядом с Рэнси. Потрепала между ушей, спросила:

— Найдешь, псень? Найдешь нам Ронни?

И добавила без слов, посылая псу, как смогла, образ мальчишки: ищи!

Рэнси взвизгнул, завертелся, — и побежал по чуть заметной в густом ивняке тропке вверх.

Скоро мы выбрались на тропу, идущую над рекой поверху; и почти тут же Рэнси, гавкнув, ткнулся в кусты.

Рольф, раздвинув ветки, полез следом.

Бени схватился за мою руку, и я поняла, что боюсь. Боюсь, что Рольф, появившись снова рядом, скажет мрачно: все, нашли…

Рольф ничего не сказал. Вылез обратно на тропу озадаченный, держа в руках подранную вершу, измазанную глиной и чешуей.

— Это его! — воскликнул Бени. — Ронни! Эй, Ро-он!

— Не ори, — буркнул Рольф. — Нет его здесь. Это просто кто-то с тропы откинул.

Ищи, послала я Рэнси, ну же!

Псень сосредоточенно нюхал ронову снасть, и похоже было, что он в недоумении. Ну же, беззвучно шептала я, пожалуйста, Рэнси, найди его…